Великие перспективы и великие упущения (продолжение)

В следующем году прошли новые выборы, и королём стал семиградский господарь Стефан Баторий. Новый монарх сразу же заявил, что он правит народом, а не его совестью, и без колебаний подписал генриховские артикулы. Многие историки назвали этого короля "соответствующим человеком", показавшим, что Речь Посполитая Двух Народов, государство, которое ограничило своих монархов законом, не только не оказалась в хаосе и анархии, но, напротив, жила, развивалась и побеждала в войнах. Западная Европа присматривалась демократическим механизмам в Речи Посполитой в поисках образца государственного устройства.

Стефан Баторий, талантливый военачальник и мудрый политик, много сделал для укрепления Речи Посполитой, прежде всего в военно-политической сфере, и основная часть его деятельности была направлена на дела Великого Княжества. В 1579 году войска великого князя литовского освободили Полоцк и всю северо-восточную Беларусь от московитян, а в 1582 году было подписано перемирие с Москвой, которое завершило Ливонскую войну - кровавую войну, поставившую под угрозу независимость Великого Княжества. Стефан Баторий имел также огромное желание распространить образование в стране. Однако у короля и великого князя была одна иллюзия: ему казалось, что лучше всего посодействуют развитию страны иезуитские школы, в которых он видел основу устройства и порядка. К сожалению, практика показала, что именно из этих школ в скором времени вышли великие крикуны, которые под прикрытием защиты свободы и шляхетской золотой вольности уничтожали всякий порядок и спокойствие в стране. Как бы там ни было, король Стефан присвоил виленской иезуитской школе статус Академии и открыл коллегиумы в Полоцке и Гродно.

Имея такого покровителя, иезуиты с большим старанием взялись за дело распространения католичества в Великом Княжестве. Прежде всего они обратили своё внимание на политическую элиту страны, пытаясь перетянуть её на свою сторону. И сразу же достигли громкого успеха. Микалай Крыштоф Радзивил, прозванный Сиротка, сын Микалая Радзивила Чёрного, во время своей учёбы в Германии и Италии, серьёзно заболел и в поисках исцеления отрёкся от веры своего отца, перейдя в католичество.

Состояние здоровья молодого магната улучшилось, и Микалай Крыштоф, вернувшись на родину, склонил перейти из кальвинзма в католичество своих родных. Католическая церковь в Беларуси торжествовала, наблюдая, как сын апостола Реформации уничтожает дело своего отца, закрывая в своих владениях церкви, типографии, сжигая Библии. Однако в скором времени болезнь вернулась, и молодой человек почти полностью потерял слух. Желая замолить свои грехи, Микалай Крыштоф совершил паломничество в Святую Землю, в Иерусалим, но и это не помогало, основывал иезуитские коллегиумы, но здоровье по-прежнему ухудшалось. Из-за болезни отца из девяти его детей трое умерло в детстве, а ещё четверо сыновей умерли, не оставив наследников. Не удивительно, что вскоре голоса, славившие "мудрое решение" Микалая Крыштофа, умолкли, а попытки склонить к католической вере других магнатов Княжества не имели большого успеха.

Тем не менее, иезуиты не сдались, а начали осуществлять более долгосрочную программу. Школы, открытые при кальвинистских зборах ещё при жизни Микалая Радзивила Чёрного, дали образование сотням молодых людей. Чтобы продолжить учёбу, они должны были ехать за границу, потому что в Великом Княжестве не было своего университета, а сделать это могли далеко не все. Видя потребность страны в высшем учебном заведении, иезуиты стали искать возможность открыть в Вильне Академию, что и произошло в 1579 году. В Виленскую Академию принимались на учёбу не только католики, но также кальвинисты, лютеране, православные, и это открыло иезуитам простор для распространения "римской веры". Когда через несколько лет евангельские христиане осознали, что значит университет в своей стране, и начали искать возможность для организации кальвинистской академии в Вильне, было уже другое время и другая власть. Великое Княжество так и не получило своего кальвинистского университета.

Поддержка со стороны короля придавала иезуитам смелость в их борьбе с Реформацией, но открыто противостоять евангельскому христианству у них не было силы. Основная законодательная и исполнительная власть была в руках у кальвинистов, великого гетмана Микалая Радзивила Рыжего и канцлера Астафея Воловича. Страна жила принципами Реформации, и это было очевидно на каждом шагу.

"Шляхта не стыдиться содержать корчмы, отдолжать деньги под проценты, заниматься торговлей и другими низкими делами, лишь бы только они служили обогащению и приносили прибыль", - писал Андрей Волан, кальвинистский проповедник, автор многочисленных трактатов на общественно-политические темы. До наших дней дошли записки Фёдора Евлашовского, небогатого шляхтича из Ляхович, где он расказывает о своей жизни и о жизни Княжества во второй половине XVI века. В 1566 году двадцатилетний Евлашовский приехал в Вильню и ради интереса зашёл в кальвинистский збор. Как раз в то время проповедовали "міністры учоныя Вендрагоўскі і Касценецкі", и молодой человек, получив от этой проповеди "велікую утеху", принимает кальвинистское вероисповедание.

Евангельское учение о воле Бога для каждого человека, проповедуемое кальвинистскими министрами, обращало человека на то, чтобы он осуществлял своё предназначение в общественной жизни, бизнесе, своей профессии, провозглашало принципы трудолюбия, добросовестности, бережливости, предприимчивости. Фёдор Евлашовский серьёзно принял Слово Божье и начал жить согласно этому. Вскоре, благодаря своему трудолюбию и старательности, он насобирал немалое богатство и, начиная с середины 70-ых годов XVI века, как видно из документов, отдолжал крупные суммы (по несколько тысяч коп литовских грошей) наличными некоторым магнатам. В то время за две копы можно было купить коня, а 60 коп стоил каменный дом в центре Минска (копа ровнялась 60 грошам). Вопросы экономики интересовали и политиков, и поэтов. Минский воевода Ян Абрамович, один из лидеров реформационного движения в Княжестве, написал книгу "Взгляды литвина на дешёвую куплю и дорогую продажу зерна", в которой объяснял необходимость свободы торговли в государстве. Его современник, философ и поэт Язэп Доманевский в своих произведениях показывал труд, активную жизненную позицию как источник счастья человека, а лень и бездеятельность как причину несчастливой жизни, обосновывая это примерами из Библии. Доманевский утверждал, что работа должна быть продуктивной и общественно-полезной и что она не может унижать шляхетского достоинства. Как пример того, что делает честь работнику, поэт показывал ремесло, торговлю и сельское хозяйство. Такая позиция общества не могла не содействовать быстрому развитию экономики страны.

Не меньший подъём переживала юридическая мысль Великого Княжества. Принципы свободы личности, свободы слова и совести отражали юридические документы того времени, публицистика и богословские трактаты. Уже упомянутый Андрей Волан в своей работе "О политической или гражданской свободе" писал : "Никто из разумных людей не сомневается в том, что свобода более всего соответтствует человеческой природе и никто, таким образом, не рождается рабом… Первый и главный критерий нашей свободы заключается в том, чтобы наша жизнь была свободна от всякого покушения на неё и несправедливости. Далее, чтобы наше имущество и богатство не становились жертвою грабежа и насилия". Здесь кстати будет вспомнить канцлера Великого Княжества Астафея Воловича, сподвижника Микалая Радзивила Чёрного в проведении аграрной реформы, организатора работы и редактора Второго (1566 г.) и Третьего (1588 г.) Статутов Великого Княжества Литовского. Эти сборники законов являются настоящими шедеврами беларуской юридической мысли. Статут 1588 года считается наилучшим и совершеннейшим юридическим кодексом в Европе XVI века. Даже спустя два столетия после принятия он по-прежнему был самым лучшим европейским сборником законов. После захвата Беларуси Российской империей ещё почти 50 лет наша страна жила по Статуту 1588 года, а не согласно российскому законодательству. Статут провозглашал идею правового государства, в которой "естесмо невольнікамі прав для того, абысьмы вольності ужываті моглі", закреплял разделение судебной и исполнительной власти, ликвидировал судебные привилегии магнатов, утверждал принципы свободы совести и равенства всех перед законом. Кроме того Статут закреплял беларуский язык того времени в качестве государственного, да и сам Статут был написан по-беларуски, чтобы каждый житель Великого Княжества мог знать свои права. Астафей Волович, будучи глубоко верующим человеком, на протяжении своей жизни основывал церкви, больницы, школы, активно участвовал в жизни евангельско-реформированного Объединения в Великом Княжестве. На своём смертном ложе в Гродно канцлер завещал похоронить себя в каменном склепе под кальвинистским збором в Сидре (Гродненский повет) безо всяких церемоний, "кгды там не на войну отхожу", а "во всіх іменіях моіх невольнік, ані жадный дедечным правом зневоленый человек, хотя бы вязнем і должніком зостал, маеть вольно служіті і проч іті".

Где-то около 1580 года Василь Тяпинский, муж племянницы Астафея Воловича княжны Софьи Жижемской, друг и сподвижник Сымона Будного, издал перевод Евангелий на беларуский язык, говоря: "Рад показать мою веру, которую имею, особенно народу своему". Печатая беларуский перевод Евангелий, реформатор и просветитель надеялся поднять христианскую духовность в обществе, "не только для лучшей веры их, но также для лучшего понимания, и, кроме того, для их самих научения". Говоря о необходимости понимания Слова Божьего, Василь Тяпинский обращал особое внимание на развитие и совершенствование образования, выступал как горячий патриот своей страны, призывая не пренебрегать родным языком, особенно в проповеди Слова Божьего.

Если смотреть на 70 - 80-ые года XVI века, можно сказать, что Великое Княжество дышало Реформацией. Даже православная церковь не могла избежать этого влияния. В это время в беларуских городах начали активно действовать братства, которые объединяли горожан, шляхту и некоторых священников. Братчики прежде всего стремились реформировать православную церковь, пытаясь придать служению духовенства евангельские принципы, ввести в церковную жизнь определённые элементы Реформации. Брестский епископ Ипатий Потей с возмущением писал: "Якож теперешніх часов есть іх не мало не только межы геретікамі, але і межы православнікамі нашымі, которые зле Пісьма разумеючы, іначей іх выкладают, а мало не за одно з геретікамі і з арыяны держат...Смотріж одно хто то чыніт, хто таковыя новіны спросные розсевает? Певне, не стан духовны, але люд посполітый, простый, ремесный, который покінувшый ремесло свое, дратву, ножніцы і шыло, а прылащівшы себе врад пастырскі, Пісмом Божым шырмуют, ніцуют, выворачывают і на свое блюзнерскіе і хвальшывые потравы оборачают". Попытки православной иерархии ограничить деятельность братств, которые всё настойчивее требовали более моральной жизни духовенства и учения, которое опиралось бы на Слово Божье, не давали результатов. В стране Реформации трудно противостоять требованиям реформы.

В декабре 1586 года в Гродно неожиданно умирает король Речи Посполитой Двух Народов Стефан Баторий. Страна в очередной раз стала перед вопросом, кто станет королём. Кальвинисты Великого Княжества, пристально следя, чтобы во время бескоролевья не был "ущемлён и обижен народ наш и всё Великое Княжество Литовское", также надеялись закрепить ещё больше свои права и, благодаря этому, ослабить влияние иезуитов. Полоцкий воевода Микалай Монвид Дорогостайский, не дожидаясь выборов короля, приказал, чтобы в Полоцке не было ни одного иезуита. Крыштоф Радзивил Пярун, сын Микалая Рыжего, князь Александр Пронский, Ян Абрамович, Ян Глебович и другие магнаты-кальвинисты начали активно противодействовать иезуитам по всей стране. Казалось, что пройдёт ещё немного времени, и уже ничто не сможет угрожать Реформации в Великом Княжестве. Но выборы короля в 1586 году показали ещё одно трагическое упущение беларуских реформаторов. Сторонники Реформации в Великом Княжестве единодушно выступали в защиту независимости своей страны, и тут не было существенно, кто был кальвинистом, кто лютеранином, кто арианином. Но по другим политическим вопросам евангельские христиане не имели единой платформы, и поэтому каждый вёл политику как хотел и как понимал. Поэтому во время выборов 1586 года беларуская шляхта, преимущественно кальвинистская, голосовала за шведского королевича Жигимонта, воспитанника иезуитов, католика из католиков.

<дальше> <содержание>